Призрак в лунном свете - Говард Филлипс Лавкрафт Страница 99

О, то был город — давний мой знакомый, Там сброд, ведомый сумрачной истомой, Богам седым возносит песнопенья В церквах, что глубоко уходят в землю. Гниющи, опьяненны, полуживы — Лачуги рыбоглазые столь лживо Сгибаются в поклонах предо мной, В береговую грязь сливая гной. Минуя их, ищу я в этот вечер Последний здешний праздник человечий; Вот — башни замка, каменные пальцы… Вдруг окна озаряются, и в вальсе Кружат беззвучно пары мертвецов, Все как один — без рук и без голов.

10. ПОЧТОВЫЕ ГОЛУБИ

…И я нырнул в трущобы тощих стен, Чужие лица — демонов, святых, Что были намалеваны на них, — Овеществляли бред, забвенье, тлен. И расцвели вдруг полчищем огней Те улицы — и всюду, с плоских крыш Взметнулся сонм почтовых голубей Под барабанный бой, сгубивший тишь. Я знал, кто изрыгал тот пламень злой, Знал — птицы посещают мир иной И легионы сумрачных планет, Досужему уму где места нет. Смеялся люд — но смех столь быстро стих: Смерть почтари несли в клювах своих.

11. КОЛОДЕЦ

Тем временем Сет Этвуд, старый фермер, Восьмой десяток разменявший уж давно, Колодец начал рыть у самой двери. С ним внук был Эйб один лишь — заодно. Он сам потом свихнулся, как и Сет, А тот на жерло крышку водрузил; Но с тем не оборвалась цепь из бед: Ведь Сет свою десницу отрубил. Он умер, в кровь истек. Нелеп финал! И, справив погребенья ритуал, К колодцу мы пошли и крышку сбили: Ряд скоб по стенам вниз сходил на мили. Та крышка вновь была возвращена: Ничем никто не смог достать до дна.

12. ПЛАКАЛЬЩИК

…Меня предупредили: не ходи Чрез Бриггсов Склон, коль держишь путь в Зоар. Колдун Уоткинс там повешен был, В семьсот четвертом — но не кончился кошмар. Досужий люд я слушать не хотел, И Склон счел нужным просто обогнуть, Но тут — старинный дом я углядел, Что столь нежданно преградил мне путь. Смотрел на дом я, шел к концу уж день. И тут услышал чей-то слабый всхлип. В окне мелькнула смазанная тень, И я — прозрел! Издав испуга крик, Прочь побежал — от дома с постояльцем, Что человеком не был, но казался.

13. ГЕСПЕРИЯ

Закат зимы, горящий на снегах! Земля вращается, часы бьют в городах, И как мне хочется уйти вместе с тобой В дверь декабря, в забытый год иной. Где волшебство сияет, ослепляя, Где приключеньям нет конца и края, Где сфинксы, величавые мессиры, Внимают сладким звукам дивной лиры. К той Терре, где есть сонм цветов прекрасных, Где нет идей, родившихся напрасно, Где даже Время медлит свой отсчет, Неся часы по глади тихих вод. Жесток закон старинный! Лишь во снах В желанных тех бываем мы местах.

14. ВЕТЕР-ЗВЕЗДОВЕЙ

В осенних сумерках один есть дивный час, Когда снисходит ветр со звезд на нас, По улицам пустым пройдет во мгле, Погасит лампу позднюю в окне, Закружит листья палые акаций С космической, непостижимой грацией, Завьет колечки дыма, бросит ввысь, Где Фомальгаут рыщет, словно рысь. Лунопоклонникам-поэтам дарит он О югготских виденьях яркий сон И ароматы дальних берегов С пыльцой нездешних полевых цветов, Как жаль, что Звездовей нас всех покинет, И утром дивный сон бесследно сгинет.

15. АНТАРКТОС

В глубинах сна большая птица указала Мне черный конус средь полярной мглы, В кругу извечных снеговых завалов, Рожденных непреложностью зимы. Тропа живых туда не пролегала, Лишь поутру звезда скользящий луч, Великих Древних зная, направляла На конус выше самых грозных круч. И если б человек, безумец бравый, Дерзнул открыть дорогу и туда — То изумился бы: о, мать-природа, право, Шутница, раз такое создала! Но Птица скрытое дозволила зреть мне — Замерзший взгляд в подснежной мертвой тьме.

16. ОКНО

Мой старый дом был словно лабиринт — В пристройках разобраться я не мог, Не раз по коридорам я бродил, Не находя изведанных дорог. И было в одной комнате окно, Заложенное каменной плитой, Узнать, какой секрет хранит оно, — Такою с детства грезил я мечтой. Чем старше рос, тем любопытней был, И вот привел я каменщиков в дом, Плиту они пробили — воздух стыл Окутал нас; мы глянули в проем, Они сбежали — я один остался Смотреть на мир, что мне во снах являлся.

17. ПАМЯТНЫЙ СЛУЧАЙ

Над краем гор, прогалин и степей Сияют звезды — так же, как и встарь, В кочевьях освещал огонь костра Мохнатый скот, и щелкал хор плетей. А к югу вниз просторный дол сбегал До темной и извилистой стены, Что змею первобытному сродни, Какого Хронос в камень заковал. На холоде пробрала дрожь меня — И я гадал, куда теперь пойду, Но встал вдруг кто-то в зареве огня И пригласил по имени к костру. Приблизившись, взглянул я под клобук — И вздрогнул — звал меня оживший труп.

18. ЙИНСКИЕ САДЫ

За той стеной, что где-то в облаках Последним рядом плит своих теряется, Сады цветут, и в чашечках-цветах Трудятся пчелы и беспечницы купаются. Там мостик есть — протянут над каналом, Где древняя обитель отражается, Там бродят цапли с опереньем алым, Вишневых древ ветвистый стан склоняется. Все так! И сны свои благодаря, Я, предвкушенье боле не тая, К стене приник — услышать звон ручья, Шепот лозы, беспечниц голоса… Услышать лишь — ведь предо мной стена, В которой не прорезаны врата.

19. КОЛОКОЛА