Похоронный марш марионеток - Фрэнк Де Фелитта Страница 102

Сантомассимо обнял ее и прижал к груди.

— Я удержу всех троих, — сказал он. — Кей, без тебя… я…

Он почувствовал, как на глаза навернулись слезы, а в горле встал комок.

— Можно, я буду звать тебя Амадео? — спросила Кей.

— Ты можешь называть меня как хочешь.

— Амадео, Амадео, Амадео, — пропела Кей, плача и смеясь одновременно.

Он еще крепче прижал ее к себе и почувствовал щекой теплую влагу ее слез.

— А в твоей кровати ар деко мы сможем плавать, как золотые рыбки?

— В нашей кровати ар деко мы можем делать все, что нам заблагорассудится.

— Он продолжает мне сниться… И сокол снится… и статуя… и Крис… как он падает…

— Фильм окончился, Кей, — сказал он, нежно целуя ее лицо.

— Правда?

— Правда. Зрители разошлись по домам.

— Разве так может быть? Разве смерть человека может когда-нибудь закончиться?

— Может, если начинается новая жизнь.

— Да… новая жизнь. Мне это нужно…

Он позволил ей выплакаться, зная, что это слезы облегчения, а не горечи и боли, как прежде. Она плакала и смеялась, и эти звуки казались Сантомассимо прекрасными, как шорох капель весеннего дождя, стекающих по кусту сирени.

— Амадео, держи меня крепче.

— Я никогда тебя не отпущу. Никогда.

— Амадео…

— Плачь, Кей, плачь, — шептал Сантомассимо. — Это так прекрасно.

Сантомассимо знал — и знал, что Кей тоже это знает, — что в их жизни начался новый фильм.