Лезвием по уязвимости - Дина Серпентинская Страница 60

–Так говори!

–Я решила завязать. Удали все мои фото.

–Ты о чем?

–О том, что ухожу. Сотри все мои фотки с телефона.

–Подожди-подожди,– мигом пробудилась Ирина,– еще вчера ты «болела», а сегодня с самого утра звонишь сказать мне, что уходишь? Очень странно, не?

–Ничего странного. Вчера мне было плохо, и я все переосмыслила. Здоровье не купить ни за какие деньги. Я тут на днях сдала анализы на разные инфекции и сегодня утром получила результаты. Слава богу, я здорова, а звоню так рано, потому что вышла из клиники. Нравится тебе – не нравится, уж извини: это мое решение.

Алла держалась серьезно, стараясь придать словам как можно больше убедительности, на что Ирина ответила с усмешкой:

–Уходишь – уходи. Только не надо врать, я это ненавижу. О здоровье вдруг она задумалась! Ты мне еще о чести, совести заговори, будет вообще атас! Можно подумать, после сотки пойдешь в киоск за двадцать тысяч,– да не поверю в это никогда! Скажи как есть. Поступило более щедрое предложение? Я даже знаю от кого: от Киселева!

–Да нет…

–Да да!

Алла была в растерянности и не знала, что и ответить.

–Да катись хоть на все четыре стороны, проблем в этом не вижу!– бросила Ирина со злостью.– Я бы даже порадовалась за тебя, не будь ты лжива и неблагодарна. Но запомни: собака, которая кусает руку, что ее кормит, обречена лизать сапог, что ее пинает. Решила меня разыграть? Но сильно не обольщайся, у Киселева ты не задержишься. Начинай копить уже сейчас, иначе пойдешь с протянутой рукой. Надоешь – и даст тебе пинка под зад. Когда? Вопрос времени. Я не запугиваю, я говорю, как будет.

Непоколебимая уверенность Ирины выбивала почву из-под ног. Алла тяжело дышала.

–С чего ты решила, что я ухожу к нему?

В ответ послышалась усмешка.

–А что, по-твоему, я дура? Клиентов нет, а ты затихла. До этого сама звонила, спрашивала, суетилась, а тут молчок. И Киселев – любитель проворачивать дела за моей спиной. Он предложил втихую, а ты клюнула! Как тут не клюнуть, раз денег валом? Я понимаю все, и врать не надо. Уходишь – уходи, но не звони и не просись обратно. Не приму.

–Не буду: возвращаться не придется. Я все решила для се…

Но не договорила: на том конце послышались короткие гудки.

2014год подкинул россиянам немало сюрпризов. Киевский Майдан вызвал волнения в Крыму, что привело к референдуму по вхождению полуострова в состав России. Но ни Штаты, ни Евросоюз законность этого не признали. Россию обложили санкциями. Падение цен на нефть привело к падению рубля и обнищанию простых россиян. В считаные месяцы доллар укрепился в два раза. Выросла стоимость импортных товаров, на фоне этого подняли цены и российские производители. По стране прокатилась волна сокращений, увеличилось число безработных, а те, кто имели работу, потеряли в доходах. Депутаты призывали с экранов «потуже затянуть пояса».

Всякий, кто вяло интересовался политикой и всеми этими интрижками на мировой площадке, не желая вникать, кто прав, кто виноват, уже осенью почувствовал тревогу. Жизнь россиян менялась, и менялась не в лучшую сторону. За осенью 2014 года последовал сокрушительный декабрь, когда курс доллара достиг своей максимальной отметки и цены взлетели до потолка. Под удар попали самые слабые и уязвимые слои населения, а не вершители судеб, желающие сплотить Россию ненавистью к Западу и ко всему западному.

В начале декабря Ольга осталась без работы. Китаец, хозяин лавки, подсчитал, что при нынешнем курсе рубля торговлю вести убыточно. Здесь либо цену на яблоки в два раза поднимать (а кто их будет брать?), либо сворачивать лавчонку и уезжать. Но и здесь его охватило волнение: ачто, если рубль продолжит падение и не удастся сбыть товар? Уехать сейчас, пока не поздно? С этой мыслью он решил распродать последнюю партию фруктов, а на вопрос Ольги о новом завозе отвел глаза.

Ее посетили первые опасения. Напряжение витало в воздухе, люди по рынку ходили озлобленные, китайские лавки закрывались одна за другой. Возможно, настал и их черед.

–Ты тоже закрываешься? Уезжаешь?– спросила она в отчаянии, видя, как павильон пустеет на глазах.

–Да,– признался китаец.

–Когда со мной рассчитаешься? Когда отдашь мне деньги?

–Поселясавтра,– сказал ей тот.

Но ни послезавтра, ни послепослезавтра китайца она уже не увидела. С утра пришла на работу, обговорив с ним накануне, что это их последний день, с расчетом в конце дня, но на двери висел замок. Час, полтора – хозяин все не приходил, мобильный телефон не отвечал. И Ольга поняла, что ее кинули, не заплатив за две последние недели, а это ползарплаты. Деньги. Она не сразу отошла от павильона, в котором отпахала столько лет, и, ударив по стене ладонью, разрыдалась от бессилия и обиды так, что согнулась пополам.

«Как мог он поступить со мною так? Я что, не человек?»

Мимо проходили люди, каждый в своих заботах и проблемах, но все они смотрели на нее какими-то пустыми стеклянными глазами. С одной стороны подлость, с другой – равнодушие.

«Пять лет на него проработала. Не год, не два, а пять!– сползла по стенке Ольга.– Как дура верила в порядочность и думала, пять лет работаю, не должен кинуть – как же? Какие люди подлые! Вот китаеза взял да проучил!»

И что ей оставалось делать? Пожаловаться на китайца? Бесполезно: тот был на пути в Поднебесную, а там затеряется как муравей в огромном муравейнике, которых миллиард. И как сказать в Трудовой инспекции, мол, кинул китаец «Саша»? Даже имени настоящего его не знала, работала полулегально, а значит, за чертой закона, и закон ее не защищал. Деньги спрашивать было негде и не с кого.

Но не это страшило ее. Она осталась без работы, и если в скором времени не подвернется ничего другого, то останется без средств к существованию. А это голод. Помощи ждать неоткуда, она одна, на ней маленький сын. Ольга готова была браться за любую работу: потребуется продавщица – пойдет продавать, уборщица – пойдет мыть полы, кассирша на автовокзал – сядет за кассу. По жизни неизнеженная, сильная, она следовала одному инстинкту – выжить. И раскисать особо было некогда. Домой пришла с газетой объявлений «Из рук в руки» и, пролистав, сразу поставила галочки напротив подходящих вакансий.

«А объявлений-то поубавилось!»– поразилась она.

Вечером зашла Людмила. Увидев на столе газету, спросила:

–Решила уйти от китайца? И правильно, ну его. С русскими надежнее иметь дело.

–А разве у меня есть выбор? Той работы больше нет.

–Как нет?!

–А так, в России нынче кризис. Китайская лавочка прикрылась.

–Ты это серьезно? Тебя что, уволили? После пяти-то лет?– изменилась в лице Людмила.

–Он продал последнюю партию и закрылся. Сегодня обещал расчет, но хрен там! Не заплатил за две недели, оставил с носом!