Мимолетная страсть - Лесия Корнуолл Страница 86

— Что еще ты натворил, Блэквуд? Клянусь, на этот раз я оставлю юному Джейми все, что не входит в майорат!

— Взял жену, ваша светлость.

— Чью? — гневно воскликнул Каррингтон.

— Мою собственную, — ответил Финеас. В кружевах, шелках и совсем нагую, в настоящей кровати. Сказать по правде, ему потребовались целых три дня, чтобы заставить себя выбраться из супружеской постели и явиться с визитом к деду. Он ухмыльнулся, увидев потрясенное лицо старика, подошел к двери и открыл ее. Изабель вошла и присела в реверансе перед герцогом.

Сегодня его жена выглядела особенно хорошенькой — в розовом с головы до ног, с элегантным пером на до нелепости модной шляпе, с очаровательными рыжими кудрями, обрамлявшими сияющие щеки.

— Здравствуйте, — выдавил Каррингтон, округливший глаза при виде такой красавицы. — Мы знакомы, моя дорогая?

— Могу я представить вам мою жену, маркизу Блэквуд и графиню Эшдаун, леди Изабель Арчер? — гордо произнес Финеас. Изабель протянула обтянутую перчаткой руку.

— Эшдаун? — снова нахмурившись, пробормотал Каррингтон. — Эшдаун? Как Мейтленды? Разве Чарлз Мейтленд не под арестом за государственную измену?

— Под арестом, ваша светлость, — беззаботно ответила Изабель.

— А леди Онория Мейтленд недавно погибла при аварии в карете, так?

Изабель посерьезнела.

— И опять верно, сэр.

— А ваша мать…

Изабель вздернула подбородок и смело ответила на взгляд старика.

— Леди Шарлотта Фрезер.

Финеас напрягся, готовясь схватить Изабель за руку и оттащить ее в сторону, если Каррингтон взорвется.

— Шарлотта Фрезер была самой прелестной женщиной в Англии, — произнес наконец Каррингтон, и глаза его помягчели от воспоминаний. — Я и сам был в нее немного влюблен. Теперь понятно, откуда ваша необыкновенная красота, моя дорогая.

Он посмотрел на внука, и впервые в жизни Финеас прочел одобрение в глазах деда.

Финеас потрогал карман сюртука, где лежало прошение об отставке, написанное на имя Адама. Их следующей остановкой будет Уэстлейк-Хаус. Он поклонился Каррингтону, влюбленно глядящему на Изабель.

Повеса и распутник исчез. Ясмина тоже. Больше нет нужды в уловках и масках. Изабель и Финеас наконец-то обрели домашний очаг, и это вовсе не имение у моря и не модный городской дом в Лондоне. Они живут друг в друге и в тех, кого любят, и этот очаг гораздо чудеснее, чем самый лучший дворец в мире.