След «черной вдовы» - Фридрих Незнанский Страница 86

—- Ты, надеюсь, не сказал ей, что сын арестован и дает показания?

— Я не тороплюсь приблизить свой жалкий конец, Костя. Пожить хочется. Но у меня сложилось твердое ощущение, что у них тут у всех, я имею в виду наших, поехала крыша. Костя, они действительно уверены, что повсюду хозяева. Ей-богу, хуже американцев! Но те хоть своей страной при этом гордятся, флаг по утрам под­нимают, а эти... Не, ну их всех, домой хочу.

— Если желаешь знать мое мнение, скажу вот что. Профессор Ганнушкин, как нам с тобой известно, уже дал достаточно четкое описание известной болезни. И под него подпадает не только Вампир, прости господи, не к ночи будь сказано, а, видимо, и его папаша с мама­шей. Это у них семейное. Но я вот еще о чем думаю. Самому-то что докладывать? Ведь никакой же полити­ки, одна сплошная патология. Трагический, не предус­мотренный природой, частный случай.

— Или, наоборот, это природа так отомстила. Чуму, холеру там, оспу насылала за все грехи людские, а те­перь и у нее, видно, новый подход. А что тебя смущает? Ждать конца следствия уже нет смысла, потому что ис­ход ясен, а расчет — однозначен. Хочешь — сам доло­жи, не хочешь — меня вызови для доклада, только спа­сибо скажу. Мальчишки-то как?

— Нет, Саня, мне в моей жизни одного тебя во как хватило! А теперь этот Поремский еще! Перебор, Саня, перебор...

— А чего он натворил?

— Ты себя в его годы вспомни! Ты-то чего делал? А впрочем, черт его душу знает, может, еще и женится на ней... Нет, она, конечно, может, и ничего, на чей вкус... Клавдию Сергеевну несколько напоминает, в молодости.

— О Клавдия! — застонал Турецкий. — Как мне тебя здесь, на чужбине, не хватает!

— Паяц! — сердито бросил Меркулов. И, даже не задумавшись, привычно уже добавил: — Иди отсюда! Не мешай работать!

Александр Борисович Турецкий оглушительно за­хохотал и отключил телефон.